Зачастую, когда говорят о сальсе, румбе и соне, их называют кубинскими танцами. Вместе с тем, их развитие неотделимо от истории развития острова в целом, для которой был характерен длительный период использования невольнического труда.

Конечно, рабство – это позорная страница в истории человечества. Но вместе с тем, именно рабы, приехавшие на Кубу, привезли свои ритмы, инструменты и именно благодаря этому подневольному переселению народов на Острове Свободы зародилось столько новых музыкальных жанров и танцев. WLD разбирались, как это происходило.

Особенности рабства на Кубе

После открытия Колумбом Америки в 1492-м году Куба стала одной из важнейших испанских колоний. Местное население здесь было истреблено, и для работы на плантациях колонизаторы стали массово ввозить африканцев. Использование рабского труда продолжалось до 1886-го года.

«Сама по себе рабовладельческая система на острове отличалась от, скажем, американской. На Кубе представителей одной национальности не перемешивали с другими, как это делалось в США из соображений безопасности, то есть не так сильно размывалась их культурная идентичность», – считает Виктор Радзюн, основатель сальса-форума Мамбо Трайб, автор лекций и статей по истории сальсы. Также, по словам эксперта, если раб обретал свободу, в США он не мог состояться в какой-то достойной профессии, а на Кубе вольноотпущенники запросто могли становиться музыкантами и танцорами.

Дансон – кубинская версия контрданса

До того как африканская культура начала приживаться на благодатной кубинской почве, музыка острова не сильно отличалась от европейской. Однако постепенно обе культуры начали причудливо переплетаться.

«Рабы, которым позволялись раз в год вечеринки, брали костюмы у хозяев, пытались изобразить полонез, менуэт, но все это под барабаны. Так появилась тумба франсеса», – говорит Александр Пухов, ведущий популярной программы «Танцующая планета». Другим «синтетическим» жанром стал дансон, производная от европейского контрданса, который переплыл за океан во французскую колонию Гаити. После восстания рабов в 1791-м году колонисты массово переселились на Кубу и принесли туда этот танец, где он со временем эволюционировал в дансон.

Он состоял из «пасео» – прогулки, основной темы, где солировали флейты, скрипичной секции и стандартной концовки. Кстати, если в европейской версии это был фигурный танец, то на Кубе он стал парным. Дансон оставался популярным на острове очень долго – до 30-х годов XX века.

Царство политритмии: сон и румба

Параллельно с дансоном в XIX веке развивался и более известный сегодня сон, завезенный французскими невольниками. В отличие от салонного контраданса, он был народным танцем и исполнялся не оркестрами, а в основном под аккомпанемент ударных. «Именно сон продемонстрировал публике все богатство африканской перкуссии: например, такие экзотические инструменты, как маримбула, кихада, бонго, ботихуэла, пайлы и тимбалы», – комментирует Виктор Радзюн. При этом для стиля была характерна полиритмия, также непривычная для слушателей.

Если сон увидел свет в деревенской местности (а именно – в восточной провинции Орьенте), то в городских рабочих кварталах Гаваны в XIX веке зародилась румба. Причем часто при воспроизведении этой музыки исполнители играли на всех доступных предметах, будь то даже пустой ящик. Она произошла от африканских танцев, которые смешались с испанскими музыкальными традициями. «В румбе солировали более высокие барабаны, как в европейской музыке, однако от африканских направлений она наследовала полиритмичность, а также чередование музыкальных фраз – солист – хор», – говорит Виктор.

В рамках румбы появились три танцевальных направления: темпераментный гуагуанко – своего рода состязание-флирт мужчины и женщины, лиричная парная ямбу и колумбия – деревенский вариант, где выступающие показывали силу и ловкость.

Параллельно с «импортированными» из Африки музыкальными направлениями на острове в XIX веке развивались и направления европейские, например, гуахира – песня белых крестьян. Это был испанский романс в стихах, пришедший на Кубу из Испании. В плане музыки гуахира была довольно однообразной, варьировались только сами стихи. Вместе с тем, она впоследствии также легла в основу современной кубинской музыки.

Американизация Кубы и рождение современных стилей

В 1898-м году Куба перестала быть испанской колонией и попала в зависимость от США. Это событие вызвало массовое переселение американцев на остров и экспорт их культуры. В то же время в самих Штатах образовалось большое латиноамериканское сообщество.

Неудивительно, что с начала XX века в кубинской музыке и танцах чувствуется все больше веяний джаза и свинга. Музыканты стали смело экспериментировать с традиционными кубинскими музыкальными направлениями. По-настоящему «выстрелили» два из них – мамбо и сальса.

Мамбо родилось в 1950-е годы как джазовый эксперимент с соном в его поздней версии. Заводные кубинские ритмы покорили сердца сначала мексиканских слушателей, а затем создатель этого направления Перес Прадо был приглашен с гастролями в США, где распространилась настоящая «мамбомания».

Наконец, в 60-х годах на свет появилась сальса, причем произошло это вовсе не на Кубе, а в Испанском Гарлеме (латиноамериканском районе Нью-Йорка) в США. Своим рождением она обязана звукозаписывающей компании Джонни Пачеко. Вместе со своим другом он обратился именно к кубинским народным направлениям и решил подать их под новым соусом – или «сальсой» (именно так по-испански звучит это слово), и эта идея нашла широкий отклик как среди латиноамериканского сообщества США, так и среди самих американцев. В первое десятилетие сальсы как музыкального жанра не существовало, это был только бренд, под которым исполнялись сон, сон-монтуно, гуахира. И лишь в 70-х она оформилась как самостоятельное направление.

Рождение кубинской сальсы и тимбы

В рамках сальсы появились различные танцевальные направления. Изначально она развивалась именно в крупных американских городах. Так увидели свет стили «Лос-Анджелес» и «Нью-Йорк». Несмотря на изоляционистскую политику Кубы, новомодное музыкальное направление проникло и на остров. Ну а поскольку сальса была очень созвучна сону, то и танцевать ее кубинцы стали как сон. «Кубинская» же сальса, или «касино», которое мы знаем сегодня, сформировалась во многом также под американским влиянием. «Кубинцы приплывали в Майами и Новый Орлеан и привозили оттуда свинг, чарльстон. Собственно сальса-касино много движений заимствовала из линди-хопа», – считает Александр Пухов.

Наконец, более поздним «гибридом» американских и афрокубинских музыкальных традиций стала тимба – на нее большое влияние оказал хип-хоп. С ним она схожа более агрессивным характером и социальной направленностью.

Как мы видим, вся кубинская музыка и танцы ­– это невероятный сплав культур, в котором практически всегда можно найти отголоски ее яркого африканского прошлого. Разумеется, они не стоят на месте и сегодня, особенно после того, как остров снова открылся миру. И можно не сомневаться, что и в будущем Куба будет радовать нас интересными ритмами, умопомрачительной перкуссией и новыми танцами.

Историю изучала Александра Полякова.