Весна — хорошее время не только для построения наполеоновских планов на ближайший год, но и для подведения первых итогов. Кажется, прошло несколько месяцев, а вспомнить есть что. Открывал этот событийный год фестиваль «Hot Winter in Siberia» в Красноярске — ежегодное мероприятие в мире социальных танцев, где собираются танцоры из жарких и не очень стран. «Hot Winter» прошел в начале января, а сейчас уже можно делать выводы, что удалось, а над чем предстоит поработать на будущий год. Организатор фестиваля Андрей Корзун — юрист по образованию, хореограф по философии и образу жизни — открыто поделился своими успехами и рассказал о том, как проводили первое мероприятие.
WLD: Андрей, давай начнем с конца — какие грандиозные или не очень планы ты строишь на этот год?
А.К.: Для меня сейчас самое главное — это закреплять успех, над которым мы работаем в течение 8 лет. Сейчас у нас хорошо развита работа с артистами, мы их возим в туры. Обычно это от 5 до 15 городов. Помимо России, работаем со странами СНГ. Это интересная и полезная деятельность — мы оптимизируем бюджеты и делаем привоз артиста доступным. Артисты зарабатывают больше за счет объема, поэтому им выгоднее работать с нами. Плюс мы можем помогать выстраивать программу: советуем городам, что у этого артиста лучше взять, что — у другого. То есть делаем процесс максимально эффективным. А артисты помогают нам продвигаться и развиваться.
Еще есть очень амбициозный план в этом году — провести качественно и интересно для людей новый фестиваль в Италии, который мы организовываем с итальянскими партнерами, а также предложить тем, кто хочет увидеть эту страну не только в рамках фестиваля, провести культурно-танцевальный отдых. Этот проект называется ESC (Emilia Salsa Celebration). И сейчас все силы направлены на него.
Также стартовал проект «Академия» в Красноярске. Мы собрали 85 слушателей из 5 стран. Такой проект назревал давно, много, кто над этим думал, потому что профессионализм преподавателей в сфере social dance довольно специфический — либо человек одаренный и талантливый, либо это вообще никуда не годится. Причем не потому, что люди не талантливые, а потому что нет системы знаний. Мы провели Академию, и сейчас она переродилась в новый проект «Преподаватель — Профессионал». Это такой круглогодичный курс, на него у нас большие ставки.
WLD: В какой момент ты понял, что хочешь сделать что-то для других?
А.К.: У меня нет такого момента, меня всю жизнь сопровождали проекты, где мы постоянно что-то делали для кого-то. В какой-то момент просто перебросил знания и опыт на танцевальное сообщество и был рад тому, что деятельность очень благодарная. Одно дело, когда ты работаешь для несовершеннолетних осужденных в колонии, и степень их ресоциализации после выхода на свободу равна 5% , и другое дело, когда ты работаешь для адекватных людей с абсолютно разным образованием, степень отдачи гораздо выше.
WLD: Наверное, самый главный вопрос, который волнует всех творческих людей: как выйти из «тени» и рискнуть делать что-то, что не вписывается в понятие наших родителей о «стабильной успешной работе»?
А.К.: Сложно что-то кому-то советовать, так как сам человек должен уметь рисковать. И когда он рискует, он может выйти из тени. Может быть, не с первого раза. Если человек сидит и боится, ему сложно будет сделать это. Что касается нашего выхода на Россию: мы сидели в Красноярске, делали что-то для Сибири, а затем проекты выросли и вот мы уже на уровне России. Мы никому ничего не доказываем. Мы знаем, что многие в Москве считают, что все, что находится за МКАДом, а то, что еще в Сибири… Люди долго перестраивались и понимали то, что Hot Winter — это крутое событие по ряду показателей. Сколько времени они присматривались, столько времени они потеряли в сотрудничестве с нами, где могли бы сделать гораздо больше.
WLD: У тебя интересное прошлое — ты бальник, сальсу открыл для себя в Германии, а не в странах Латинской Америки, учился танцевать ее тоже в Германии. Жизнь за границей как-то расширила твой взгляд на танец? Ведь есть с чем сравнить, сейчас ты преподаешь и видишь отношение наших ребят к сальсе.
А.К.: До этого в России я видел лет в 5, что такое народный ансамбль и потом еще лет с 6-ти до 16-ти, что такое спортивная бальная культура, так что у меня было довольно искаженное представление о танцах.
С этого момента я понял, что нужно все узнать подробнее. Я познакомился с преподавателем, который учился в моем университете, он был уругваец — мы подружились, вместе тусовались, а по вечерам я у него учился. После занятий мы ходили на вечеринки, я посетил пару конгрессов, ну и все, вернулся в Россию и понял, что в Красноярске этого точно нет.
WLD: Помнишь свой первый фестивальный опыт?
А.К.: Да. Мы в феврале открыли школу и уже летом я начал ворошить наше сообщество, узнавать, кто что делает. Потом, на одном форуме написал спонтанно: «А давайте соберемся», и нас собралось человек 70 из пяти городов. Это и был первый фестиваль. Мы попытались сделать мастер-классы и вечеринки, хотя с клубами было очень тяжело договариваться, они вообще не имели представления, кто мы и что мы, а мы были молодые. Это был хороший опыт и следующий фестиваль был уже на 150 человек.
WLD: Давай вспомним какой-нибудь забавный случай, все-таки в самом начале это наверняка было.
А.К.: Как вчера помню, у нас был ночной клуб «Подиум», и была договоренность, что до часу ночи у нас играет наша музыка, а с часу – клубная. В итоге их музыка начала играть на час раньше, выходят девушки, начинают танцевать, для меня это было шоком: как так не соблюдать договоренности, ведь здесь адекватные люди. Было очень обидно…
WLD: А почему вернулся в Россию? Не было желания остаться в Германии и провести свой сальса-фестиваль?
А.К.: У меня там была полугодичная программа с правом продления на полгода, я ездил от юридического института на стажировку. Программа закончилась, и я вернулся. Я знал, что снова уеду в Европу, но здесь все завертелось — и школа своя, и фестиваль, потом жена, ребенок, в какой-то момент я понял, что да, хороший период в Красноярске прожит, и надо двигаться дальше. Сейчас я живу в самолетах между Миланом и городами, где проходят разные проекты или фестивали. Работаю в постоянном передвижении по миру. И меня уже давно называют на мероприятиях гражданином мира.
WLD: Как ты считаешь, какую роль играют бизнес-планы и сметы при планировании и организации фестиваля? Или все стоит делать по душевному порыву?
А.К.: На первых порах потерять 70 000 рублей было ничто. Это было на волне успеха, после первого фестиваля мы быстро набирали новую группу и в течение месяца это отбивали. Потом десятки тысяч превращались в сотни. И лишь к пятому году плюсы свелись с минусами. А потом мы стали «Hot Winter» — переформатировали проект, вложились в фирменный стиль и первые два года опять были в минусе, на это раз на полтора-два миллиона. Эти цифры не пугают, пока ты не понимаешь, что за твоей спиной есть люди, которые работали с тобой в течение года, есть семья, которая не должна страдать от того, что я занимаюсь любимым делом. Когда уровень ответственности растет, растет и необходимость заниматься этим более профессионально. И последние три года мы имеем бюджет, которому стараемся следовать. Сейчас это становится системой и помогает проводить фестиваль. Как показал опыт, для тех, кто деньги не считает, эти фестивали — временная штука. Как игрушка. Для меня это большая ответственность, и если я ее взял, я буду нести ее, пока это нужно людям. Например, когда мы поняли, что 50 артистов нам не нужно, а хватит и 42, бюджет стал легче почти на миллион.
Но без душевного порыва цифры не имеют никакого значения. Ведь многое делалось и делается на интуиции, на диком желании сделать нечто новое, интересное, отличающее от другого, что было бы полезно для каждого участника. Тут без души никак нельзя. Это даже противопоказано. Мы делаем для людей с душой. И так каждый в нашей команде!
WLD: У вас большая команда по организации фестиваля? И проводите ли вы работу со спонсорством, все-таки это большое и качественное мероприятие, требующее больших вложений.
А.К.: До сегодняшнего дня у нас спонсоров нет, есть несколько учеников, которые выступают некоторого рода меценатами, вкладывающими по 100-150 тысяч рублей. Кто-то преподает, кто-то просто гордится тем, что в Красноярске есть подобное мероприятие. Это абсолютно не те спонсорские деньги, на которые мы могли бы претендовать и уже имеем право претендовать. Мы к этому идем, и тогда уровень фестиваля может быть уже другим, более роскошным. А главный спонсор, если можно так сказать — это как раз команда и каждый отдельный ее человек, который живет проектом, творит и очень часто – на диком энтузиазме. Есть костяк, который занимается этим профессионально: Даша Реут, Мария Коломейцева, Мария Белова, Агата Орешникова… Последние три года полноправным членом нашей команды является компания «АртСтиль», директор которой — Башкатов Игорь, вложил часть своей души в каждую деталь, которая выходит из компании. К слову сказать, Hot Winter Production — это наша с Игорем совместная компания. А команда в действительности большая. Это и моя семья, и волонтеры, и соорганизаторы фестиваля — люди, которые живут в разных городах и странах, которые любят наш проект и с удовольствием приезжают каждый год и берут учеников с собой. И сотни других людей. Только в организации танцевального шоу в этом году приняли участие более 300 человек — персонал самого дворца, организации, которые делают звук, свет, оформление, видео-фото…
Но есть и еще одна неотъемлемая часть команды — это моя семья, которая поддерживает, помогает и всегда в трудную минуту со мной.
WLD: Давай вернемся к трудным подросткам, о которых ты упомянул. Каждый опыт, который мы имеем, происходит не случайно. Как ты думаешь, для чего был тот опыт работы?
А.К.: Это не совсем трудные подростки, это преступники. На юрфаке у нас было много проектов, связанных с оказанием помощи людям, которые не могут получить юридические услуги. Мы консультировали людей во взрослых колониях, как получить условное досрочное освобождение, давали юридические консультации по другим вопросам. Это был очень важный опыт для меня.
WLD: Это была юридическая практика?
А.К.: Да, это была юридическая клиника, было много международных грантов, и вот этот проект был очень мощный и абсолютно неэффективный. Когда ты смотришь этим людям в глаза, ты начинаешь многое понимать. Во-первых, ты не хочешь оказаться на их месте. Во-вторых, люди там и люди здесь не сильно отличаются, и там и там система. Если люди постоянно ограничены, ты начинаешь понимать, что им нужно сделать, чтобы они от этого абстрагировались. Сейчас это очень помогает в жизни. Мы и творчеством с ними занимались — играли в КВН, проводили интенсивы по разным компетенциям, много всего было.
WLD: У тебя насыщенная жизнь, помимо работы еще и танцующая семья — танцуешь ты, жена, дочка София. Как происходит ее взросление на танцполе? Планируете ли вы для нее танцевальное будущее и хотели бы, чтобы оно было?
А.К.: Нет, не хотели бы, только если она сама этого захочет. Сейчас она занимается в школе Фернандо Сосы (Fernando Sosa Academy) — мы отвели ее пару недель назад на Карибский микс и модерн. Она сама выбрала себе классы, когда походили по разным школам. С двух лет София занимается конным спортом, ходит в бассейн. Танцевать начала только сейчас, но эта сфера для нее — сфера общения. Когда мы попадаем с ней на конгресс, половину артистов она знает по имени, спокойно на английском языке с ними общается. Я в детстве тоже постоянно был со взрослыми, это полезно. Мы не форсируем, не горим желанием, чтобы она стала профессиональным танцором.
WLD: В целом, танцы в детстве — идут на пользу или во вред?
А.К.: Конечно, на пользу. Однозначно. Это физическое развитие, музыкальное — люди начинают учиться двигаться под музыку, как правило, людей учат выступать перед зрителем. Возможностей очень много и не использовать их глупо. Когда парни маленькие начинают танцевать уличные танцы — это вообще круто! Раньше такого не было.
WLD: И еще немного о работе. Какой event, на твой взгляд, можно считать успешным, а какой провальным? Ты сказал, что на самом первом фестивале было обидно до слез, что не все идет гладко. В чем критерий успешности танцевального мероприятия?
А.К.: До слез обидно, когда люди не соблюдают договоренностей. А критерий успешности... наверное, чтобы, кроме эмоций, еще что-то оставалось. Ведь люди всегда уезжают с эмоциями, но они проходят. И если после этого от фестиваля ничего не осталось, то он не удался. Хорошо, если остались знания, готовности участвовать в новых проектах, когда люди начали развиваться в новом направлении, открыли свою школу… В этом году я точно знаю, что проект просто так не прошел. Так что это успех.
WLD: А где ты сам берешь свои знания для преподавания? Ты же нацелен на аутентичный танец. По бачате-доминикане, к примеру.
А.К.: С этим большой вопрос. Я больше начал специализироваться на организации, поэтому преподавание стало моей отдушиной, и чем меньше я преподаю, тем с большим удовольствием я это делаю, когда выпадает возможность. Я для себя понял, что сейчас не должен удивлять учеников какими-то новыми стилями, движениями, а специализироваться на основах, неважно какого уровня танцевания, чтобы это было им интересно. Доминикана мне очень интересна и в это направление мы вкладываемся душой и сердцем. Тем не менее, я много путешествую, много чего вижу, общаюсь с людьми, привожу интересных артистов, смотрю на то, как они работают. Но без преподавания очень сложно понимать, что людям надо, если делаешь фестиваль. Это еще и отличный инструмент для продвижения, важно, чтобы люди знали лично, кто я есть и чем я занимаюсь. Уровень доверия другой.
WLD: Насколько ты доволен этим годом? Отзывы в соцсетях самые восторженные.
А.К.: Отзывы на самом деле разные, и в этом году был пик негативных отзывов по сравнению с остальными. За неделю написали 300-400 постов, из них по делу процентов 10-15. Все остальное не касалось сальсы, но при этом я брал на себя весь негатив, проект мой и я несу всю ответственность за него. Вопрос в том, что я буду с этим делать на следующий год, но это уже другой вопрос. По мне так фестиваль в этом году получился очень хорошим, если смотреть на то, из скольких проектов он состоял, сколько было нововведений, таких как турнир для преподавателей, Академия. Это все имеет право на жизнь в рамках фестиваля. Я очень доволен и оптимизацией бюджета, и тем, что в кризис мы не отменили ни одной звезды, и то, что мы рассчитались со всеми в срок. Для меня это прорыв с точки зрения менеджмента.
А еще хочется сказать огромное спасибо, что WeLoveDance уделил нам внимание. Это очень важно понимать, что интерес к проекту существует. Хочется, чтобы каждый, кто хочет побывать на интересном событии, рано или поздно оказался у нас. Мы вкладываем всю душу в этот проект и уверены, что если человек приедет к нам с открытым сердцем, то мы его наполним самыми позитивными эмоциями.
С Андреем Корзуном пообщалась Мария Бреховских.
Фотографии из личного архива героя.
